Психологическая разгрузка (начало)

О том, что в часть направляется генерал Волынский, с внеплановой проверкой, стало известно задолго до прибытия столь значимой особы. Командиры задумались, офицеры опечалились, прапорщики бросили пить и побрились, солдаты и сержанты поняли, что настали трудные времена. Часть встала на уши, вернее не просто встала, а совершила перед этим сальто с тройным выкрутасом, и только затем установилась в немыслимую позу. Все скакали по гарнизону разбрасывая пену с губ и утирая платочками пот. Тротуары мылись, деревья белились, газоны програбливались, здания и сооружения приводились в идеальный порядок. Зампотылу со слезами на глазах привёз в часть из своего личного гаража стройматериалов на немыслимые деньги. Боевая техника вылизывалась неожиданно появившейся ветошью, о существовании которой в части не помнили даже дембеля. К стати, дембеля стали намного добрее и душевнее, они даже не запугивали молодых солдат и только иногда, когда духи совсем уже теряли чувство страха, цедили сквозь зубы короткие, не очень ласковые слова, предварительно трижды оглянувшись. Многие солдаты, которые небыли посвящены в передвижение по стране высокопоставленных офицеров, прибыв в столовую на завтрак и обнаружив увеличившиеся порции, чай с настоящей заваркой и полновесные куски сахара и масла, тоже начали догадываться о предстоящих неприятностях. Даже свиньи на подсобном хозяйстве пригорюнились, ведь кормить их стали намного регулярнее и сытнее. В общем счастливых среди личного состава не осталось совсем. Ожидалась буря, в живых планировались остаться не все. Каждый старался спрятаться за спину товарища, совершенно не считая его товарищем в этот момент. Вольнонаёмные брали отгулы и отпуска, а кошки и собаки самостоятельно, самовольно, приняли решение покинуть расположение части. Самые наблюдательные военнослужащие заметили, что даже голуби и то попрятались по крышам и старались летать по части только в случае крайней необходимости и со скоростью максимально приближенной к пистолетной пуле. Часть напряглась как штангист, замахнувшийся на мировой рекорд, по расположению разнёсся стон, полный отчаянья и ужаса. В глазах командиров отразилось предчувствие смерти или в лучшем случае трибунала. Все стали ждать...
   
   Волга генерала Волынского летела по трассе в направлении, указанном случайно встреченным ВАИшником. Который, увидев в машине генерала, испугался и на время онемел. Но когда генерал, повысив голос, повторил свой вопрос о направлении движения к части номер *****, изобразил руками мельницу. В конечном итоге он всё же указал направление движения. Волга фыркнула и унеслась в даль. ВАИшник ещё долго стоял, указывая направление одной рукой и отдавая честь второй. В его глазах в этот момент можно было прочитать только одну мысль - выжил чудом. А генерал, который был недоволен, что без него не может решится ни один вопрос, но в тоже время, находясь в приятном расположении духа от того, что вопросы решает всё же он, пообещал своему водителю, старшине по званию, очередную лычку. Чем привёл его в уныние. Старшина смахнул с глаза неожиданную слезинку и задумался о дембеле, который теперь скрылся в тумане непредсказуемости военной службы. Предполагаемое время прибытия в часть было указано старшиной с точностью удовлетворившей генерала, который, крякнув мгновенно захрапел. Тулья его огромной фуражки практически касалась лобового стекла. Водитель с ужасом смотрел на сокращающееся расстояние и жалобно глядя в зеркало на сопровождавших генерала, штабных полковников, старался просто забыть о педали тормоза. В связи с этим скорость Волги давно уже превысила все мыслимые пределы. Голова генерала продолжала периодически кланяться, Волга продолжала лететь по трассе, полковники и старшина затаили дыхание и ждали самого страшного. Наконец, самый отважный из полковников, трижды перекрестившись, внушительно гаркнул о прибытии в часть. Волга уперевшись в ворота с визгом тормознула, фуражка всё же успела клюнуть лобовое стекло, генерал за минуту успел пообещать водителю дембель в ефрейторской парадке, чему водитель счастливо улыбнулся. Ворота распахнулись, все кто был в радиусе тридцати метров от ворот, включая гражданского дворника-инвалида и его метлу, вытянулись по стойке смирно. Генерал удовлетворённо сдвинул фуражку на глаза, Волга с будущим ефрейтором за рулём, направилась к штабу.
   
   Нужно сказать, что в части, за неделю ставшей образцово-показательной, всё же нашлись безответственные военнослужащие, халатность и разгильдяйство которых граничило с преступностью. Командир взвода одной из рот, фамилия которого полностью соответствовала его отношению к службе, а именно лейтенант Загульнов, наплевательски отнёсся к предстоящему приезду высокопоставленного офицера. Взвалив командование своим взводом на командира и заместителя командира роты, он преспокойно занимался нарушением воинской дисциплины и неуставным взаимоотношением с гражданским населением женского пола. В тот момент, когда Волга генерала торжественно пересекла границу части, он, нежно обнимая талию симпатичной девушки, вёл её в гарнизонный клуб, дабы показать ей совершенно секретный прибор, наличие которого в частях российской армии никогда не позволит проиграть войну империалистическому лагерю. Девушка, страшно заинтересованная самим прибором, оказанным ей доверием, и обаянием молодого лейтенанта, совершенно потеряла чувство самосохранения и послушно шла, увлекаемая офицером. В клубе лейтенант открыл потайную дверь и нежно протолкнул в тёмный проём затаившую дыхание девушку. Предварительно заперев за собой дверь и положив ключ в карман, лейтенант включил свет. Вся обстановка в комнатке состояла из приличной, идеально застеленной кровати, табурета, стола и.... На столе, возвышался непонятный куб, размерами пятьдесят на пятьдесят сантиметров. Куб был тщательно покрыт красной материей. Лейтенант пояснил девушке, что к материи подключен контур сигнализации, об отключении которой ему сообщат по телефону. Он вытащил из-под кровати телефонный аппарат армейского образца, водрузил его на табурет и предложил девушке присесть на кровать. Молодой, весёлый и говорливый лейтенант нравился девушке, она не возражала когда он обнял её. Их губы неожиданно встретились, руки офицера заскользили под блузкой. В начале девушка с беспокойством ждала телефонного звонка, но затем, покорившись чувствам, забыла о нём и доверилась страстному лейтенанту.
   
   Генерал вошёл в штаб словно цунами. Командир части встретил его торжественно, но обречённо. Увидев благоприятное расположение духа грозного генерала, подполковник отчаялся на рисковое мероприятие. Он моргнул начштаба и в кабинете неожиданно возник столик на колёсиках заставленный закусками. Побелев, подполковник невнятно указал на пустующее, округлое место в центре стола. Генерал так же невнятно, но утвердительно кивнул, и место мгновенно заполнилось литровой, запотевшей бутылкой приличной водки. В руках у начштаба звякнули стаканы. Через мгновение скрипнула открывающаяся пробка и эстетично забулькала холодная водка. Офицеры быстро и бесшумно, по военному, чокнулись. Выпили. Не закусывая после первой, выпили по второй, попробовали закуску и выпили по третьей. Генерал уверенно поставил стакан на стол. Подполковник предложил продолжить мероприятие, посвящённое торжественному приезду генерала, вечером в гарнизонной бане. Генерал удовлетворённо крякнул и приказал незамедлительно показать ему всё, он подчеркнул, всё имущество части. Начать осмотр он собрался с ближайшего объекта к штабу. Этим объектом оказался гарнизонный клуб. Первый этаж клуба осматривался быстро и внимательно. Указав на очередную дверь, генерал коротко приказывал - открыть. Дверь открывалась, сержант, дежурный по штабу включал свет, генерал бегло осматривал, давал короткие комментарии. Эти комментарии записывались сразу в две тетрадки. Одну тетрадку вёл сопровождавший генерала полковник, вторую один из гарнизонных офицеров. Приказы по исправлению недостатков отдавались мгновенно, через небольшие промежутки времени из клуба выбегали получившие приказы офицеры и сержанты и с вытаращенными глазами уносились исполнять эти самые приказы. Наконец комиссия поднялась на второй этаж. Осмотр продвигался быстро. Перед генералом оказалась очередная дверь. Короткий кивок, поворот ключа, щелчок выключателя. Взгляд генерала упёрся в девушку. В молодую и полностью обнажённую. Даже не в девушку, а в то место на её теле, которое было ближе всего к генеральским глазам. Девушка стояла на коленях, задом к двери и увлечённо и старательно доставляла удовольствие лейтенанту. Поскольку занималась она этим сильно наклонившись глазам генерала предстала самая широкая часть тела девушки. Последовала многосекундная пауза.
  - Э....эт что такое?!
  Перст генерала указал на самую середину обращённого к нему тыла девушки, словно опытный проктолог, прицелившийся в очередного больного.
  - Э... Это?
  Подполковник вопросительно приблизился к этому месту и осмотрел его. Затем, побелев и покраснев одновременно выпрямился и оцепенел.
  - Тащ генерал-лейтенант, тут у нас комната для ...так сказать, свиданий личного состава с жёнами и... с жёнами. Комната, так называемая, психологической разгрузки.
  Капитан, произнёсший эту речь был вознаграждён дружескими взглядами других офицеров. Подполковник, командир части, мысленно пожал находчивому капитану руку и представил его в выплате давно задержанных пайковых. Тоже мысленно. Он воспрял духом, повернулся к генералу и на его недоверчивый и вопросительный взгляд, произнёс.
  - Да, тащ генерал-лейтенант, всё так и есть. Занимаемся так сказать здоровьем личного состава. Как физическим так и ...
  Подполковник ещё раз подслеповато наклонился к девушке. Затем выпрямился, отдал честь генералу и закончил речь.
  - ...психологического!
  Глаза генерала всё ещё высказывали недоверие. Но уверенные взгляды офицеров, оцепеневшие лейтенант и девушка, а так же действующая на его организм водка, говорили ему, что так оно всё и есть. Ещё раз, осмотрев комнату он произнёс, указывая на красный куб.
  - А это что такое?
  Лейтенант зажмурился, не столько от удовольствия доставляемого ему девушкой, сколько от предчувствий нехорошего. Сержант, прикрывая глаза ладонью, словно нагота девушки могла его ослепить, сделал шаг вперёд и ловко сдёрнул покрывало с... большого телевизора. Девушка, мгновенно выпустив из уст кусочек лейтенантского тела, уставилась на "... секретный прибор". Разочарованно осмотрев старенький телевизор она с остервенением вернула часть лейтенантского тела назад и сильно сжала его зубами. Лейтенант, в секунду покрывшись холодным потом не выдержал и громко закричал.
  - Ой!!! Мама!
  Капитан уверенно выступил вперёд, встал между сладострастной парой и генералом.
  - Тащ генерал-лейтенант, ну тут... у людей..., так сказать, кульминация. Поэтому давайте продолжим осмотр дальше.
  - Да, я полагаю можно... Дальше.
  Генерал попытался посмотреть на кульминацию через плечо капитана.
  - М-да... Все за мной!
  Комиссия хлопнула дверью, и шаги многочисленных ног затихли в коридоре. Оцепеневшие лейтенант и девушка ещё несколько секунд сохраняли спокойствие. Затем в коридоре раздался торопливый бег, и дверь открыл начштаба. Отворачиваясь от девушки, он погрозил лейтенанту кулаком и высказался.
  - Ну, Загульнов... Ну гад! Кранты тебе, трибунал с расстрелом. Завтра-же!!!
  Он хлопнул дверью и убежал. Девушка села и посмотрела на сжавшегося в зародыша лейтенанта. Тот лежал, обняв своё тело руками, сильно зажмурившись и мелко подрагивая. На его лице была маска невыносимой муки. Девушка с сочувствием произнесла.
  - Что, правда, расстреляют?
  Лейтенант вздрогнул и, не открывая глаз, закивал головой. Для полноты восприятия всей картины он ещё и всхлипнул. Девушка с жалостью обняла лейтенанта.
  - Не плач, я завтра пойду к твоему командиру и скажу что я твоя жена. Я согласна ей быть, мой милый.
  В этот момент лейтенант почувствовал, что выбор кары у него конечно есть. И расстрел в этом выборе он рассматривал в первую очередь. Он сел, внимательно посмотрел на девушку максимально умными глазами и произнёс.
  - Нет! Я тебя недостоин... Пусть я понесу залуженную кару. А ты будешь меня оплакивать и вспоминать.
  Он за сорок пять секунд оделся сам и помог одеться девушке, бегом добежал до забора, перекинул подругу на ту сторону, перепрыгнул сам. Нежно поцеловал её в щёчку.
  - Если останусь в живых - сообщу.
  Перемахнул через забор и растаял на территории части.
   Комиссия во главе с генералом продолжала осмотр клуба, неожиданно генерал остановился. Развернулся к подполковнику.
  - Подполковник, а что то я не заметил в этой... мм, комнате, опись имущества. Да и фамилии ответственного тоже нет...
  Два офицера принялись писать в своих тетрадях.
  - И... Вот ещё что.
  Генерал сдвинул фуражку на затылок и почесал лысину.
  - Нужно написать инструкцию по... эксплуатации данного помещения. А то... Не каждый офицер будет правильно психологически разгружаться. Опять всё упростят и сведут всё к простому... М-да. Ты вот что, подполковник, психологическая разгрузка военнослужащих очень важная задача в армии. Это можно сказать первостепенная задача в плане воспитания личного состава. В то время, когда армия переходит на контрактную основу это... Задача даже не окружного масштаба!
  Генерал поднял вверх тот-же самый палец, которым он указывал на девушку.
  - Это важнейшая задача всей армии! Ты возьми это под свой личный контроль. Сегодня же написать инструкцию и разместить её на самом видном месте. Что бы любой офицер, придя туда с ... с женой, мог ознакомиться и, так сказать, руководствоваться этим документом. Нужно заботится о личном составе, подполковник. А то я смотрю у тебя в этом плане не всё в порядке. Выполнять!
  Генерал повернулся и продолжил шествие. Из клуба вылетел капитан и галопом побежал в штаб. Через двадцать минут инструкция была размещена непосредственно над кроватью.

Душевноздоровые

Берцы гулко отбивали удары по остаткам асфальта. В утреннем тумане звук не распространялся далеко, но всё же я не хотел попасться кому нибудь на глаза... Патруля я не боялся, от него легко убежать, да и вообще страха было мало... Просто никого не хотелось видеть. Ни мирняка, ни нашей братии. Иногда я переходил на бег, чаще шёл быстрым шагом. Не доходя метров пятьдесят до КПП перемахнул забор части, пригнувшись, пробежал отрытое место, затем стремительный спринт, и вот я уже на прямой дорожке ведущей в штаб.
Несколько машин, шишига, пара УАЗов, КамАЗ тентованый... Офицеры, стоят спокойно курят и болтают... На звук моих шагов из-под тента вылезли несколько бойчишек. Равнодушно скользнули по мне... Я притормозил у заднего борта, демонстративно достал пачку сигарет, неторопясь закурил... Один из бойцов спокойно просмотрел это действо, не шелохнулся... Значит не наши бойцы, при сигаретах... Офицеры тоже были не все ВВешники. Я напряженно вздохнул, выбросил окурок и взбежал по ступенькам.
Обычное задание. Поиск и уничтожение. Так по началу показалось. Сомнения появились чуть позже, а затем, когда меня одного задержали для уточнения деталей, они, сомнения, усилились многократно. Майор, с больными почками и соответственно, огромными отёками под глазами, развернул передо мной карту, нарисовал несколько линий и квадратов и, отложив карандаш заговорил. Он говорил спокойно, часто прерываясь, делая паузы... Видимо для того, что бы я внимательнее и полнее уяснил. В процессе объяснения карандаш снова оказался у него в руке, он некоторое время покрутил его в пальцах, затем просто по памяти написал мне все необходимые данные для связи. Просто на карте...
Ну что же, задание как задание. Не первое и не последнее. Обычный выход... Всё просто, поиск и ... А вот дальше начинается новенькое. Поиск, и эвакуация. Тоже вписывается в существующий сценарий. Вот только те, кого нужно найти, и соответственно, эвакуировать, совершенно не ждут, что их будут искать. Мало того, они сделают всё возможное, для того, что бы их ни кто не нашёл. И уж конечно они совсем не захотят эвакуироваться. Просто потому что не захотят... Просто потому что не знают этого слова. И потому что никогда ни где небыли кроме дома, в котором жили до войны, и во время войны... До тех пор пока их дом не разбомбили... Просто, да... Просто потому что они... А чего там гадать, вот сейчас разверну бумажку и прочту. Я снова широко шагал по асфальтированной дорожке. Но теперь я направлялся к казарме, в которой жили бойцы. Для того, что бы поставить перед ними очередную задачу, определить время выхода и прочие детали. Да и озвучить условия и особенности этой самой задачи... А для начала нужно выучить совершенно незнакомое словосочетание. Чёрт, да где эта бумажка... А вот, нашёл. Так... Поиск и эвакуация контингента Грозненского дома... Блин, длинно получается. А короче будет грубовато. Хотя своим ребятам можно и по проще сказать. Вот так, например - парни, нам нужно найти психов разбежавшихся из Грозненской дурки. Заостряю внимание, психи вряд ли будут дружелюбны к вооружённым людям... Затем эвакуировать их... Тех, кто захочет. А тех, кто не соизволит уехать или улететь.... Так, а вот про это моим военным пока лучше ничего не знать. Да, пока лучше не знать. Блин, лучше бы и мне про это не знать, и желательно никогда...
Утренние сумерки пока скрывали наше передвижение. С одной стороны хорошо, а с другой... Вообще всё это плохо. Скоро поднимется солнце и на снегу будет видно не только нас, но и наши следы. И вполне возможно, что не только мы будем искать идиотов по следам, но и нас кто-то захочет поискать. И совсем не с целью эвакуации. Хотя, как сказать, всё в этом мире относительно... И эвакуация тоже. Радиостанция коротко хрюкнула два раза, затем ещё один. Я скомандовал группе остановится, по цепочке приказ передали назад. Короткий взмах Севе-прапору. И мы с ним пошли к авангарду.
- Тащ старший лейтенант... Вот тут следы... В общем, шли четверо, один рослый, крепкий мужик, второй.... Высокий, но слабый, или больной, шаги уставшие... Третий явно женщина. А четвёртого я пока не просчитал.
- Ага...
- Они вышли вон оттуда... Видимо из Грозного шли, придерживаясь дороги на Артемьево, а перед ним свернули. Боятся...
- Ага... Продолжаем движение. Внимательнее.
Группа двинулась дальше. 
- Слышь, Сева... Ты в тылу пошагай, лады?
- Хорошо...
- И с собой возьми, кого поглазастее.
- Ага...
К полудню мы не смогли нагнать первопричину этих самых следов. Но по заверениям Славы, сибиряка и охотника - когда он только успел до срочки полтайги обойти? - люди прошли совсем не давно. Я выставил охранение, группа перекусила... Двинулись дальше. И буквально через полчаса мы нашли этих людей. Сначала первую половину. Женщину, которая оказалась, скорее всего, сотрудницей дурки. И мужчину... Который очевидно был либо родственником женщины, либо приятелем. В конечном итоге он не бросил её, даже когда она умерла. И пытался нести, но обессилел. И сейчас тихонько стонал, раскачиваясь над телом усопшей. На данную минуту точнее сказать было трудно. Поскольку всю эту картину мы наблюдали издалека. Пока не решаясь подойти.
- Ну что, командир?
- Ждём, пока...
- А те, другие двое даже не останавливались...
- Ага... Потому что те двое и есть идиоты. А эта тётка санитарка... Наверное.
- Те уйдут, жаль...
И хрен с ними! Так мне хотелось сейчас сказать. Вернее грубее конечно... Я промолчал. Чуть посуровевшим голосом сказал.
- Ждём, пока...
Наконец мужик поднялся с колен. Отряхнул снег... Хотел прикопать женщину, но снега было мало. Он покрыл ей лицо её же платком и зашагал по следам ушедших. Остановился, оглянулся последний раз на женщину...
- Всем внимание, я иду один... В случае чего - дымы.
Я поднялся, переложил в левую руку автомат. Правой расстегнул кабуру с АПСом... Быстро направился к мужику. Махнул рукой, привлекая его внимание... Мужчина увидел меня, замер. Некоторое время смотрел на моё приближение. Затем опустился на колени и поднял руки вверх.
- Иди ко мне!
Я остановился возле женщины. Бегло осмотрел её труп. Потрогал ногой узел, который она несла. Металла в нём небыло. Я несколько раз оглянулся вокруг. Посмотрел в направлении оставшихся ребят, показал им два пальца и махнул рукой. Мужик не торопился подниматься с колен. Я направил на него автомат...
- Ко мне, бегом ..ять!
Мужчина нехотя поднялся, боязливо подошёл...
- Кто такой? Документы...
- Нету... Документов. Я (мужчина назвал имя и фамилию), а вот это сестра моя, двоюродная... (мужчина назвал её имя и фамилию)
- Она кто такая, кем работала?
- В доме интернате, санитаркой...
- А ты?
Мужчина опустил глаза.
- Ну? Алкаш? Бомж?
- Ну... Работал... Иногда.
- А чего продукты не взял?
Бойцы к тому времени уже внимательно осмотрели труп. Развязали узелок, обнаружили там только продукты.
- Так...
Мужчина дёрнул головой в направлении следов и осёкся...
- Продолжай...
- У ... тех, кто ушёл, с собой сумка, побогаче...
- Кто ушёл? Куда?
Мужик махнул рукой.
- Туда... Двое их.
- Больные?
Мужик кивнул.
- Как зовут?
Мужик пожал плечами, показал на труп женщины.
- Вот она знает... Знала.
- Ясно. Пойдёшь с нами, пока... А там видно будет.
Оставшихся придурков мы нагнали уже к вечеру. Уставшие, злые и голодные. Двое мужичков спустились ночевать к самому каналу. Наверняка это была бы их последняя ночь. К утру на берегу лежали бы две замёрзшие тушки. Один из мужичков хотел даже изобразить что-то вроде костра, но вскоре забросил это дело... Второй не двигаясь, сидел возле дерева. Первый некоторое время побродил по маленькой зелёнке и тоже присел возле второго. Я рассмотрел их в оптику. Один совсем молодой, сильно приторможенный, худой и бледный. Одет легко и небрежно, признаков оружия нет... Второй коренастый, в возрасте. С бородой... Европейского типа. Одет намного теплее и основательнее. Признаки оружия... Блин. У этого дядьки всё может быть.
- Так, ты и ты обходите вон по той ложбинке, ты по берегу. Сева, ты со мной. Остальным внимание! Вперёд!
В общем, к придуркам мы вышли практически одновременно, и надо сказать, что отреагировали они совершенно по-разному. И главное они не совершили того поступка, который я боялся больше всего. Они не заорали... Молодой отреагировал лёгкой улыбкой и небольшим поворотом головы в нашу сторону. Пожилой, вскочил. Вытащил из карманов руки, опустил их в низ, слегка расставил в стороны. Чуть присел и утробно зарычал. Поскольку я подошёл совсем близко то просто направил в лоб мужичку ствол и дружелюбно сказал
- Мужик, не дури... Мы военные.
Мужик перестал дурить, выпрямился. Насупил брови и замолчал.
- Имя фамилия...
Мужик промолчал, только чуть отвернул голову...
- Имя фамилия!
- Он не скажет...
Молодой слабым голосом ответил за пожилого.
- Почему? Я могу и по-другому спросить.
- Всё равно не скажет...
Я переложил оружие в левую руку, собираясь правой ткнуть пожилого под рёбра.
- Не может он сказать... Немой он. И глухой, почти...
Рука опустилась.
- Но сильный и добрый...
- Ну, может ты скажешь, как его зовут, а заодно и себя назови.
- Его так и зовут, немой... Он понимает. А меня...
Парень закашлялся.
- Меня уже поздно как-либо звать...
Он сплюнул на снег кровавой слюной.
Бог мой! Мало того, что придурки, мало того, что убогие, мало того, что ночь надвигается... Так они ещё и откинутся могут... По крайней мере, один из них. Я осмотрел коренастого мужичка. Не, это ещё поживёт. Осмотрел молодого... А вот этому бы до утра дотянуть.
- Витёк... Осмотри худого, что там с ним... И узнай всё-таки, как его называть.
Я подошёл к пожилому.
- Ну... А тебя мы будем звать Герасимом. Согласен?
Я протянул мужичку правую ладонь. Он опасливо посмотрел на вязаную перчатку... Не торопясь, снял со своей руки казённую брезентовую рукавицу и пожал мою руку. На мгновение мне стало немного неудобно, что я пожал мужику руку в перчатке. Но я компенсировал это улыбкой и прямым взглядом в глаза.
- Герасим... Мы вас эвакуируем. В Россию... Подальше от войны. Понимаешь меня?
Он кивнул. Хотя я не заметил в мужичке радости... В принципе я и не рассчитывал обрадовать его. Обрадовать их... Всех.
Мы немного посовещались и перекусили... Решено было, несмотря на холод от канала, остаться на этом месте до утра. А утром выйти к дороге, в районе Артемьева. Мы одели потеплее худого, которого, как выяснил Витёк, звали просто Ваня. Распределились на местности. Я прикорнул рядом с худым, напротив нас присел к дереву Герасим. За ним я шёпотом попросил прилечь Славу, с оружием на руках...
- Ваня... Давно ты в ...больнице?
- Больница...
Ваня усмехнулся.
- Это для вас это больница. А для меня дом. С рождения...
- Родился и вырос тут?
- Да...
- Ну, теперь будешь жить в России, в каком ни будь городе, где есть интернат для...
- Для кого?
- Для тебя и Герасима... Для душевнобольных.
Ваня помолчал.
- А душевноздоровые где живут?
- Нет такого слова... Есть просто здоровые. Они живут в домах и квартирах.
- То есть душевноздоровые называют нас, таких как я и Герасим душевнобольными... И поселяют их в отдельные дома. С решётками...
- Ну, ведь среди вас есть опасные.
- А среди вас?
Я промолчал. Задумался...
- И среди нас, Ваня... Тоже есть.
- Я знаю...
Некоторое время все молчали. Затем состоялся сеанс связи. Сменилось охранение... Ваня задремал. Герасим не закрывал глаза, его тёмные и небольшие глазки сверкали в звёздном свете.
- Герасим, а ты давно в интернате?
Мужичёк замотал головой.
- Недавно... А раньше где жил? Тут?
Он снова замотал головой.
- В России?
Он кивнул. Так потихоньку я выяснил, что Герасим жил в одном русском городе, где у него была жена и дочь. Жена несколько лет назад благополучно умерла, а дочку взял в жёны один из горцев. Герасим поехал навестить дочурку и не нашёл её. Кто-то сказал, что девушка, какое то время жила на положении прислуги, а потом пропала... Герасим собрался ехать домой, но попал под обстрел артиллерии, был контужен... А теперь вот онемел. Так попал в интернат, в котором жил, пока не разбомбили.
- Герасим, так ты выходит тоже не больной?
Он, подумав, пожал плечами. Ваня шевельнулся и тихим голосом заговорил
- Что вы всё больной-здоровый.... Какая разница? Вы сами себя считаете здоровым?
- Думаю да...
- И я себя тоже. Просто общество установило определённые рамки поведения, в которые мы с Герасимом не укладываемся. Вот нас и назвали душевнобольные...
- Интересно...
- Ага.
Ваня поменял позу, укутался потеплее, широко открыл глаза. Возбуждённо продолжал...
- Да... Мы с Герасимом не убиваем себе подобных, не насилуем женщин оправдывая это тем, что они враги, не сжигаем трупы, что бы избежать ответственности. Не прилепляем к убийству политику, что бы назвать геноцид гражданской войной. Не получаем награды за убийства. Не...
Я схватил парня за грудки, прижал к себе.
- Сынок! Я что, по-твоему, тут делаю!? Я свою задницу морожу ради твоей! Что бы тебя, придурка, от смерти спасти! А ты мне тут пургу гонишь... Зачем ты мне так говоришь?
Я отпустил парня.
- Извините... Я просто другой правды не знаю.
- А тебе и не надо знать... Моя задача отвести тебя в безопасное место. И точка. А про политику там будешь говорить...
- Безопасное от чего? От смерти?
Парень захохотал.
- Простите меня офицер, но вы ещё больший безумец, чем я. А уж Герасим... Вы носите оружие для того, что бы убивать. Так ведь?
- Да, для того, что бы убивать врагов.
- А враги тоже ходят с оружием, для того, что бы вы не убили их первыми. Так может отменить оружие, и наступит мир?
Я помолчал...
- Может и наступит.
Витёк ещё раз осмотрел Ваню, налил ему спирта. Сделал укол. Ещё раз поменялось охранение... Я задремал. Когда проснулся, то увидел немигающий взгляд Герасима. Только по его заросшему лицу текла слезинка. Он смотрел на Ваню. Парень спал.
- Герасим, ты чего?
Тот помотал головой.
- Он ведь жив ещё.
Мужик поиграл бровями, как бы говоря, что всё относительно.
- Ты думаешь, он умрёт?
Герасим нехотя кивнул. Я сглотнул...
- Думаешь скоро?
Он снова кивнул.
- Ты так думаешь, или знаешь точно?
Мужичок нехотя, но утвердительно кивнул. Ваня снова подал голос, слабый...
- Герасим всегда знает точно, кто и когда умрёт. Потому он и попал в дурдом... Знаете, офицер, я часто думал, что не нас изолируют от вас... А вас от нас. Что бы не хотелось вам проявить жестокость в отношении не таких как вы... Это очень легко, назвать иным и упрятать в отдаление. Понять труднее... Милосердие проявить. Это не свойственно нормальным. Душевноздоровым... И ещё, офицер... Не спрашивайте у Герасима о времени своей смерти. Он не умеет врать. И мне не соврал...

Утром наша группа вышла к дороге, нас встретило подразделение десантников. Затем подъехала наша колонна. Герасим и брат умершей санитарки вынесли тело Вани. Он всё-таки был эвакуирован. По крайней мере, из того леса.... Хотя и не дожил до этого.
Обычная успешная и результативная операция. У всех всё получилось... У меня - благодарность командования. Как в прочем и у других командиров групп. Которые, так же как и я ловили безумцев в окрестностях Грозного. У журналистки Политковской тоже получилось. Известность принесла ей массовая эвакуация душевнобольных из Грозного. Жаль только Ваня и Герасим не знали об этом... У Вани тоже получилось. Он родился, жил и умер душевнобольным. По крайней мере, так думали все... И у Герасима получилось.

В ночи, холодной и злой, спровадив, Витька, который закрыл глаза умершему от туберкулёза парню, я внимательно посмотрел на Герасима.
- Знаешь что, человек... Я никогда и никому не скажу что ты душевноздоровый. Никогда и никому. Обещаю...
Обросший мужичонка, вытащив из-за пазухи руку в казённой, брезентовой рукавице, снял её, и вежливо пожал мою ладонь. С которой я не забыл снять вязаную перчатку...

Мадонна

Серёга резко газанул, передёрнул передачу и, сплюнув и злобно выругавшись, нажал на газ до упора. “КамАЗ” натружено взревел, выпустил клубы чёрного дыма и медленно попёр на подъём. Серёга покосился в зеркало на стелющиеся по асфальту чёрные лохмотья выхлопных газов. Блин, продумал Серёга, сколько раз говорил шефу, пора тачку на капиталку ставить. Так нет, денег ему нужно. Жадён блин… Лишнюю лампочку в запас не купит. Зато рейсы обратные с удовольствием берёт…. Не важно, что Серёге иногда приходиться по три-четыре ночи на спальнике крючится. Сволочь…
Серёга снова выругался, опустил стекло и сплюнул на дорогу. Набулькал из термоса остывающий чай, глотнул…. Закурил. Хотя жаловаться, в общем-то, грех. Зарплата у Серёги очень даже ничего. Да и работа, наверное, тоже…. Только… Серёга вспомнил свою молодую жену Маринку. Представил её с новорождённым сынишкой на руках. Обветренные губы растянулись в улыбке. Серёге показалось, что Маринка и сынишка тоже отвечают ему улыбками. “КамАЗ” наконец вполз на подъём. Так, теперь затяжной спуск вёрст на пять, поворот… А там нужно искать эту чёртову развилку. На развилке его должен ждать клиент. Потом погрузка и домой. К Маринке…. Серёга расслабился, сполз по сиденью. Слипающиеся глаза покосились на бокал с чаем… Краем глаза Серёга заметил промелькнувший в окне указатель населённого пункта. Подумалось, блин, тут кажется и деревень-то небыло никаких, ведь смотрел-же карту… А фиг с ним, может это реклама какая-нибудь. Серёга зевнул…. “КамАЗ” уверенно ехал управляемый таким-же, уверенным в себе водителем…
Вот чёрт, мужик какой-то голосует. Серёга отпустил педаль… В свете заходящего солнца и включенных фар показалось лицо пожилого мужика. Серёга вгляделся, вроде не алкаш….. Обычный местный мужичонка… Серёга редко брал попутчиков, да и этого мужичка брать, в общем-то, не хотел. Остановишь многотонную махину, а попутчик попросит довести его до соседней деревухи. Да ещё и навозом провоняет всю кабину. Но в этот раз нога сама нажала на тормоз. Серёга включил правый поворотник, плавно вырулил на обочину и открыл дверку….
- Куда отец путь держишь?
- Ой, спасибо сынок, а то ведь не останавливает никто… Боятся, надо знать…. Да и то вестимо, времена нынче злобные….
Серёга улыбнулся. Речь старика показалась ему доброй и спокойной. Как и он сам. От него не пахло ни навозом, ни другими деревенскими запахами… Дед, наконец, забрался в высокую кабину и приветливо посмотрел своими большими и добрыми глазами в лицо Серёги. Что-то очень доброе, далёкое и хорошо знакомое одновременно, промелькнуло в мыслях Сергея. Какая-то тёплая и добрая вспышка…. Он пытался зафиксировать своё внимание но…. Но мысли ушли… Старик, улыбаясь, смотрел на Серёгу…
- Ну, дык… Подсобишь мне, сынок?
- А… А, да, поехали отец… Что мне жалко что-ли….
- Там деревенька будет одна…. Скоро… Там я и сойду.
- Отец, а как тебя зовут-то?
- Кличут-то? Дык…. Мельником.
- В смысле? Это чего, фамилия такая? Или ты на мельнице работаешь?
- Ну да… Работаем потихоньку….
- Ух, ты… Значит, ещё есть в деревнях мельницы?
- Ну, так, эх… У нас село-то большое, почитай дворов сорок будет… И скотина и хозяйство у всех. Многие зажиточно поживают. Да…
Серёга нахмурился. Там где старик просил остановить на карте небыло ничего. Только пара маленьких отметин. Как-будто старые, колхозные, силосные ямы. Хотя старик мог что-то напутать, да и для деревенских людей пять-шесть километров пешком это не расстояние… Серёга снова улыбнулся, решил пошутить.
- А что, отец…. Может, и невесты в вашей деревне есть?
Глаза старика хитро прищурились.
- А то как-же без невест, почитай в кажном третьем дворе красны дивчины на выданье. А уж красавицы-то, какие….. Эх, мне-бы десятка три годов сбросить.
Старик причмокнул губами. Серёга улыбнулся.
- Блин…. Отец….
Серёга посмотрел на часы. Вспомнил инструкции шефа. Договор был такой, что клиент будет ждать Серёгу на развилке до темноты. А если не дождется, то придёт на условное место с рассветом. В этом случае Серёге предписывалось ночевать на посту ГАИ, расположенном после развилки километров через восемь. Сейчас Серёга понимал, что на сегодня опоздал и соответственно, его встреча с клиентом переноситься на завтра.
- Отец, а дорога до вашей деревни есть?
- Ну, дык… Тракт цельный. У нас вить там и сельмаг, и клуб есть… Мы почитай не хуже района живём-то.
Старик назидательно поднял вверх указательный палец.
- Отец, а переночевать там у вас есть где?
- А то…. Люди у нас добрые, можно у Силантьевых, у них изба большая. Ну а если…
Старик хитро прищурился.
- ..если ужо…. Тут можно и к Агафье постучать. Женщина она добрая, молодуха… Хотя и вдова. Хех…
Серёга хихикнул вместе со стариком.
- Ну и ко мне всегда, пожалуйста, у меня многие останавливаются. Один живу, стало быть… Небо копчу.
“КамАЗ” тряхнуло. В глазах Серёги появилось недавнее видение. Его Маринка…. Словно мадонна с младенцем на руках. Только в этот раз она не улыбалась. Да и сын смотрел испуганно…. Серёга понял это по-своему.
- Нет! Отец мне молодухи ни к чему. У меня жена лучше всех. Я, если можно, к тебе лучше….
- Дык, пожалуйста! И печка есть…. И поснедаем вместе. И наливочки по чуть-чуть…. Я на печи улягусь, перину тебе уступлю.
Старик добродушно улыбнулся, развеивая последние сомнения Серёги. На мгновение Серёга опять представил Маринку…. Старик тихонько толкнул его в плечо.
- Сынок, нам вот туточки поворачивать.
Широкая, качественно накатанная грунтовка, уходила плавно вправо. Мелькнул указатель….
- Отец, а как ваша деревушка называется-то?
“КамАЗ” полностью съехал с асфальта, понемногу скрываясь в густом лесу. Улыбка медленно сползла с лица старика…. Он, отвернувшись, промолчал. Серёга пригнул голову, пытаясь разглядеть в правом зеркале промелькнувший указатель названия деревни. В темноте прочитать буквы не удалось. Он успел только увидеть, что часть указателя была отломана. Будто название деревни состояло из двух слов…
- А, слышь отец… Как говорю, деревуха-то называется!?
Старик повернул к Серёге лицо. Серьёзными глазами посмотрел на него. Затем снова улыбнулся, но это была другая улыбка. Какая-то самодовольная, с оттенком превосходства. Словно вспышка, в Серёгином сознании снова появилась Маринка. Сейчас она была очень встревожена. Одной рукой она прижимала к груди малыша, второй призывно махала Серёге. Сын плакал….
- Смотреть надобно на указатели! А ты вот кемаришь, сынок! Ну ничего, ужо почитай приехали….. Ужо…. чуток осталось…
Серёга тряхнул головой. Видение ушло….
- Знаешь что, батя….
Старик невозмутимо перебил Серёгу.
- А вот и наша деревня….
Из-за поворота медленно выплыл большой магазин с отличной стоянкой возле него. На стоянке было припарковано несколько грузовиков, пяток легковушек. Даже пара мотоциклов. Вокруг машин неторопливо прохаживались люди. Серёгина, начавшаяся было зарождаться, тревога, медленно улетучилась. Он втиснул “КамАЗ” между двумя другими фурами. Заглушил двигатель и неторопливо спрыгнул на землю. Возле соседнего “Маза” стоял водитель…. Его тоскливый и неприветливый взгляд равнодушно скользнул по Серёгиному лицу и снова вернулся на небо.
- Здорова, браток!
Серёга приветливо протянул пятерню. Водитель безвольно, нехотя, протянул в ответ свою.
- Привет…
- Ну, как тут… Есть чего пожевать в чипке?
Водитель в ответ молча смотрел безвольным взглядом поверх Серёгиной головы.
- Ты…..ты….
- Чего браток!?
Серёга нахмурился.
- Ты…. ты не наш….. Ты пока не наш….
- Да пошёл-ты….Напился - ложись спать!
Серёга резко обошёл водителя и двинулся к магазину. В магазинчике оказалось даже небольшое кафе. Приветливая буфетчица подала ему горячую шаварму и крепкий чай. Пока Серёга поглощал неплохую еду, буфетчица хитро подмигивала ему яркими, чёрненькими глазками.
- Спасибо красавица…
Серёга вышел на крыльцо магазинчика, присел на парапет и закурил. Так… “Маз” с подмосковными номерами, а……. Серёга удивлённо посмотрел на следующую машину. Нихрена себе, да таких уже и не выпускают… И мотоцикл тоже как-будто очень старый. Странно… Серёга посмотрел на ещё один грузовик…. Таких номеров он никогда не видел. Он бросил окурок в урну. Взгляд мгновенно выхватил в мусорке другие окурки…. Названия сигарет ему были незнакомы…. Он медленно вошёл назад в магазинчик. Внимательно оглядел товар на полках. Тревога и испуг снова вернулись….. Он не узнавал ничего, хотя некоторые предметы были ему знакомы.
- Красавица, а чего-это у вас весь товар такой старый, сейчас уже ни где такого и нет….
Черноглазая буфетчица перестала улыбаться…. Скрылась в подсобке. Через мгновение оттуда вышла красивая женщина.
- Здравствуй, Сергей. Мы очень тебе рады.
Глубокие чёрные глаза внимательно и добро смотрели в самое сердце. Рука приветливо протянулась к Серёге. Серёга моргнул…. За тот неуловимый промежуток времени, пока веки Серёги прикрыли глаза, он увидел и понял многое. Он не перестал видеть в тот момент…. Он видел, но видел всё не так.. Он увидел скелет женщины с протянутой к нему рукой, за ней стоял второй, чуть поменьше.
- Я, Агафья, присаживайся. Сейчас моя дочь нальёт тебе ещё чаю. Кстати, спасибо, что привёз Мельника….Он стал всё дальше уходить…..Ему тяжело возвращаться.
- А чёрт, я совсем забыл про него….
Серёга быстро побежал к “КамАЗу”. Ветерок быстро охладил капли пота у него на спине. Капельки появились ещё там, в магазине… Он быстро запрыгнул в кабину, движок тихонько рявкнул и взревел. Серёга мельком посмотрел в зеркала, скинул ручник… “КамАЗ”, окутанный клубами дыма быстро отъезжал от магазина…. Люди на стоянке лениво поглядывали на Серёгу…. Агафья с дочерью смотрели на “КамАЗ” сквозь окна магазинчика и весело переговаривались…
- Хе-хе…. Хрен я тут останусь….. Мельник, говоришь? Да пошёл ты…..мельник!
Серёга щёлкнул третью передачу, нажал на газ…. “КамАЗ” уверенно вошёл в поворот…. Деревушка погасила свои огоньки в зеркалах…. И через мгновение приветливо блеснула ими уже в лобовом стекле…..Серёга резко нажал на тормоз….Люди всё также стояли у своих машин, Агафья с дочерью вышла из магазина….. На встречу Серёге шёл Мельник.
- Бляха-муха!
“КамАЗ” взревел двигателем….. Серега, стиснув зубы, направил многотонную махину на Мельника. Его лицо теперь было мало похоже на того доброго старичка остановившего его на трассе. Уверенный взгляд, сильные и быстрые движения. Он резко поднял руку навстречу приближающейся машине. “КамАЗ” словно налетел на бетонную стену…. Серёга сильно ударился головой о полку и потерял сознание….
Нежная, явно женская, рука гладила Серёгу по лбу…. Маринка….Нет! Он схватил руку и попытался её выкрутить. Ощущение того, что он схватил что-то, тут же исчезло, он открыл глаза. Перед ним, улыбаясь, сидела Агафья, рядом пил чай Мельник.
- Что, Серёня, оклемался? Ну, садись, попей с нами чаёк, торопиться таперича тебе некуда….
- Да пошёл ты!!
- Трепещи!!!
Мощный рык потряс комнату. Мельник встал, теперь его рост превышал два метра. Глаза были полны злобы и горели красным огнём. Руки, которые он протянул к Серёге, были с длинными кривыми когтями. Козлиная борода казалась продолжением пламени вырывающегося изо рта Мельника. Серёга вздрогнул и глубже вжался в кровать. Мельник вдруг снова стал небольшим, добрым старичком.
- Садись, говорю…. Чай, вот…
- Мельник… Кто ты? Где я?
- Серёнь, а так-ли это важно… Важно, что сейчас ты тут. И что ты никогда не вернёшься….. Туда….Тебе придётся…. быть с нами.
- Быть….. Ты не сказал жить…. Значит, я умер?
Агафья нежно улыбнулась. Её дочка хихикнула.
- Умер… Жив… Серёнь, а что значат для тебя эти понятия? Что они значили для тех, например, кто много лет назад изнасиловал и убил на дороге моих дочь и внучку…
Лицо Агафьи вспыхнуло румянцем.
- Что эти понятия значили для тех людей-нелюдей….
Мельник поднял руку с вытянутым пальцем.
- Иди Серёга, спроси у тех, которых ты видел на стоянке…. Что значит для них жизнь. И смерть….Что для них важнее сейчас. То, что было когда-то, или что у них есть теперь. Страшна не сама смерть Серёжа, страшна её неизвестность….
- Мельник…. А может я и не умер вовсе?
На глазах Серёги появились слёзы.
- Дык, разишь, я зверь какой, живых-то к себе забирать…. Сынок, убился ты в машине…. Не веришь, вот Агафья тебя проводит, покажет….
Серёга встал. Красивый силуэт Агафьи скрылся в дверном проёме.
- А можно я не вернусь?
Мельник хмыкнул.
- Можно….. Только всё равно вернёшься….По одиночке даже тут никак… От себя уйти нельзя…. Даже я не смог….. Да уж видно и не смогу..
Мельник улыбнулся, зловещей, полной ужаса улыбкой. Хотя Серёга заметил в глазах Мельника ещё и тоску. Агафья проводила Серёгу до поворота с трассы на их деревню. Всю дорогу Серёга понуро шёл позади женщины и смотрел на её красивую фигуру. Он уже начал сомневаться том, что сказал ему Мельник. Ему казалось, что это был дьявольский розыгрыш…. Они вышли на трассу…. Серёгин “КамАЗ” на большой скорости не повернул на довольно крутом повороте…Проехал прямо в лес. Первое большое дерево он снёс, второе полностью убило машину. Видимо скорость была очень высокой, не меньше ста километров в час. Серёга посмотрел на кабину, на то место где… где должен был быть он…. Такого места больше небыло. Рядом с “КамАЗом” суетились Гаишники. Один из них вышел на дорогу, прошёл сквозь Агафью и Серёгу и громко ругнулся.
- Да где эта грёбаная “Скорая”?!
Назад Серёга шёл в слезах. Он пробовал уйти по трассе дальше. Он быстро бежал…. Он пробегал сквозь фуры и легковушки…. Мельник был прав. Мельник знал….. Серёге некуда было идти, и в этой действительности не к кому. Он вернулся к повороту на деревушку. Там его ждала улыбчивая Агафья.
- Скажи…. А кто тебя убил?
- Дальнобойщик….
- Такой же, как я?
Серёга печально посмотрел на женщину.
- Знаешь что….. Прости меня… Прости всех нас….
Агафья внимательно посмотрела на Серёгу. Улыбка покинула её красивое лицо. Она опустила глаза…
- Нет….. Не такой…Тот был злой и одинокий… Тебя ждут. И без тебя не смогут…..Это не справедливо.
Слёзы высохли на лице Серёги. Он зло сжал губы….
- Жизнь вообще не справедлива. И смерть тоже…. К чёрту эту грёбаную смерть, к вашему долбаному Мельнику её, если я тут буду страдать о живых! Жизнь конечна и все неприятности и радости должны закончиться с её окончанием. Так почему-же для меня не кончились воспоминания о Маринке, о сыне, которому я ещё даже не придумал имя!? Почему?!! Для чего мне все эти муки вечности….Нет на мне таких грехов…….А дважды умереть, наверное, невозможно, хотя сейчас очень хочется.
Агафья молчала.
- Пойдём! Я надеюсь хоть водка у вас тут настоящая, не мёртвая! Напьюсь и..
Серёга оглядел фигуру Агафьи.
- .. можешь делать со мной что хочешь!
Он зло сжал кулаки.
- Аааааааа!!! Мельник, сука!!!
- Подожди….
- Что?
Агафья подошла к Серёге, внимательно посмотрела ему в глаза.
- Ты не наш….Ещё не наш. Ты можешь вернуться…. Увидь то, что держит тебя там. Пока держит, но эти силы не безграничны, она не сможет долго….. Иди к себе. И не оглядывайся, ни за что не оглядывайся! Чтобы ты не видел и не слышал позади…… Это не твоё, это лишь могло быть, это лишь возможный вариант реальности, один из тысячи возможных…… Ты всё это забудешь….
Голос Агафьи слабел позади…Серёга бежал от неё. В его глазах была его Мадонна…. Его Младенец… Он бежал к ним… Из его груди вырывался рёв дикого зверя.
- Нет!!! Мельник….сука. Не возьмёшь!!! Я не твой….Я не свой…Я её, я нужен им!!!
Серёга сбивал в кровь ноги, падая, он сразу вставал… Ни что не могло остановить его движение. Словно неуправляемый «КамАЗ» с сильного уклона…..
- Я ..нужен.. им….
Позади его слышались крики. Вначале это был зловещий хохот и угрозы Дьявола-Мельника. Затем женские, полные нежности, умоляющие и сулящие неземные блага, голоса. Потом послышался голос Маринки.
- Серёжа….
Раздался плач младенца….Серёга упал, расшиб лоб. Тут-же послышался голос Агафьи.
- Неееет, не останавливайся…иди к себе, к себееее….. Вернись…. к себе. Аааааа……Вернись к нам!
- Серёженька…..Вернись, я тут….
Серёга заткнул уши. Он снова побежал к “КамАЗу”…. Он был уже близко.
- Серёжа…аааа….жаааа…..
Серёга влетел в искорёженную кабину…. Взял своё изломанное тело за руку…. Позади послышался вой “Скорой”.
- Нет….Не оглянусь….Ни за что!!! Я должен жить!
Он закрыл глаза. Над ухом раздался голос. Живой голос, живого человека. И именно от этого сейчас он казался чужим.
- Есть пульс! Он наш, везём!
Пожилой гаишник зло сплюнул вслед уезжающей с “маяками” скорой.
- Вась! Ну, где ты там!?
- Да иду….
- Блин… Ну когда на этом повороте ограждение поставят! Каждый год в один и тот же день аварии….
- Ага, мой батька говорил, что как двух девок тут раскатали, так и пошло-поехало… Отец их, говорят, был мельником и колдуном… Потом пропал….
- А этот-то, “Камазист” живучий… Поломало всего, а врач сказал что выживет, наверное….
- Ага, дай-то бог…
Гаишник открыл документы, перелистнул пару страниц….Вгляделся в фотографию.
- Да…. У него недавно сын родился. Да и жена красавица….Смотри Вась, как мадонна с младенцем. Наверное, в роддоме сфоткались, для папки своего. Хорошо бы паренёк выжил…
Гаишник скрипнул зубами.
- Ага, хорошо бы… Он, кажись, заснул за рулём… Вот и пролетел напрямки в лес…
Гаишник вновь посмотрел в сторону уехавшей скорой. В полголоса прошептал.
- Выживи……и не спи больше, сынок.
Обернулся к напарнику.
- Всё, Вась, поехали!
Гаишная машина, подняв клубы дыма и взвизгнув покрышками, умчалась. Красивые и добрые глаза Агафьи ещё долго смотрели вслед скорой. В них была радость и надежда… И прощение.
- Ты всё это забудешь…

Илья, рассказ отличный. Только сейчас прочитал что не твой, но в любом случае твой выбор вызывает уважение В ответ на тот рассказ выкладываю свой.